Проституция во Вьетнаме

Проституция во Вьетнаме незаконна и считается серьезным преступлением. [1] Вьетнама Министерство труда, инвалидов и социальных дел (MOLISA) подсчитал , что там было 71,936 проституток в стране в 2013 г. [2] По другим оценкам , называет цифру в до 200.000. [3]

Организации секс-работников сообщают, что правоохранительные органы злоупотребляют и коррумпированы. [1]

MOLISA сообщает, что в 2011 году были арестованы 750 проституток и 300 сутенеров . В этом году у 251 предприятия была отозвана лицензия на ведение бизнеса за участие в секс-торговле. [4]

СОДЕРЖАНИЕ

История [ править ]

Đại Việt период [ править ]

Неясно, когда во Вьетнаме впервые появились проституция и другие формы секс-бизнеса. Возможно, самое раннее изображение или упоминание женской секс-работы во Вьетнаме находится в «Сказке о Kiều» (вьетнамский: Truyện Kiều ), эпической поэме, написанной ок. 1800 г. — знаменитый вьетнамский писатель Нгуен Ду . [5] История стихотворения сосредоточена на жизни Туи Киу , молодой женщины, жившей в середине 16 века Ши Виот, которая жертвует собой, чтобы спасти свою семью. Чтобы предотвратить заключение в тюрьму своего брата и отца, она продает себя замуж, не зная, что ее новый муж — сутенер, который принуждает ее к секс-работе. Несмотря на то, что стихотворение сосредоточено на принудительном секс-бизнесе, он остается популярным и волнующим даже для современных читателей, предполагая, что секс-работа не является строго табу во вьетнамском обществе. [6]

Действие поэмы происходит во время правления императора Цзяцзин из Китая Мин, в то время, когда Чи Вёт был политически независимым от Китая, но утверждал свое членство в общем конфуцианском культурном мире вместе с Китаем. [7] Неудивительно, что в стихотворении изображена форма секс-работы, напоминающая культуру китайских куртизанок . Главный герой, Kiều, не только поставщик сексуальных услуг, но также артист, исполнитель и потенциальный любовник. Такой взгляд на секс- бизнес женщин в Чи Вьет , хотя и вымышленный, усложняет предположение о том, что секс-работа обязательно или всегда была транзакционным обменом секса на деньги. [8] Поэма раскрывает понимание секс-работы во Вьетнаме в XIX веке, основанное на перформативном и аффективном , а не только на сексуальном труде. [8] Его непрекращающийся резонанс предполагает, что такое понимание секс-работы сохраняется и в настоящее время. [6]

Помимо описания женской секс-работы в «Сказке о Киу» , ученые обнаружили скудное упоминание этой темы в других документах и ​​текстах периода Чи Вьет во вьетнамской истории. Этот пробел предполагает, что, даже если секс-бизнес присутствовал, правители Ши Вьетта относились к нему неоднозначно . [9] Чтобы проиллюстрировать, юридический кодекс 1812 года, обнародованный императором Гиа Лонгом из династии Нгуен , самый известный из доколониальных правовых документов Вьетнама, не содержит какого-либо прямого запрета на секс-работу, но содержит положение за наказание судебных чиновников-мужчин, посещающих ả àoпоющие дома, которые имеют репутацию исторических мест женского секс-бизнеса в сочетании с изысканными развлечениями. [9]

Колониальный период [ править ]

Обзор [ править ]

В колониальный период женская проституция и другие формы секс-работы не были запрещены, а жестко регулировались французскими властями. Правила в значительной степени сосредоточены на встречах между колонизаторами и колонизированными (например, европейскими мужчинами и вьетнамскими женщинами ), оставляя другие виды сексуальных контактов и другие формы секс-работы, в том числе с участием местных мужчин или европейских женщин, нерегулируемыми. [10] Даже тогда было много подпольной секс-работы или секс-работы на «черном рынке», которая в колониальный период имела место вне регулируемой системы. [9] Эта ситуация похожа на ситуацию доколониального периода, когда секс-работа регулировалась, хотя и более свободно, а подпольная секс-работа также имела место вне системы регулирования Ши Вьет . [9]

Регулирование женской секс-работы не существовало в вакууме. Напротив, это было частью общей системы колониального правительства, регулирующей плотские контакты между европейским и вьетнамским населением. Как отмечает историк-антрополог Энн Лаура Стулер , секс-работа стала рассматриваться как все более допустимая, когда в начале 20 века сожительство начало выходить из моды. [11] [12] Супружеский брак, как в Индокитае, так и в большей части Юго-Восточной Азии, первоначально рассматривался в конце 19 века как более благоприятный, чем секс-работа, для стабилизации расовой иерархии и сохранения общественного здоровья, поскольку он давал европейским мужчинам в колониях возможность возможность построить межрасовые отношениявне брака, которые стабильны и не подвержены риску распространения венерических заболеваний . [12] [13] Однако наложничество произвело потомство смешанной расы (фр. Métis ) , идентичность которого все чаще рассматривалась в начале 20-го века как угроза размывания границы между колонизатором и колонизированным и, таким образом, подрыва расовой иерархии. [12] В этом контексте другой историк отмечает, что для колониальных властей секс-работа стала допустимой или даже предпочтительной, чем сожительство, потому что она рассматривалась как сделка без любви; как таковая, она строго регулировалась, но не запрещалась полностью. [10]

Как колониальные записи, так и современные репортажи коренных народов (вьетнамский: phóng sự ), как правило, представляют секс- бизнес женщин в колониальном Вьетнаме как проблему, которая была не только неприемлемой с моральной и медицинской точек зрения, но также была микрокосмом какой-то более серьезной проблемы или страха, независимо от того, должна ли она быть с неэффективностью французского колониального управления или упадком вьетнамского общества. [14] Яркий пример такого фрейма можно найти в Lục Xì , классическом репортаже о секс-работе в колониальном Ханое , написанном в 1937 году Vũ Trọng Phụng , известным журналистом и автором модернистской вьетнамской литературы . Работа изначально была опубликована в местной газете (Tương Lai , « Будущее ») в сериализованном формате, прежде чем он был опубликован в виде книги позже в 1937 году [15].

Фунг «s детальное изучение секс — индустрии было возможно только потому , что чиновники Ханоя хотели продемонстрировать мнимый успех города в борьбе с секс — работой журналистов и писателей , как Фунг , которые дают ему и его современниками беспрецедентный доступ в 1937 году в городском диспансере (вьетнамцев : nhà lục xì , букв. «смотровой дом»), где секс-работники лечились от венерических заболеваний. [15] Тем не менее, секс-работа ни в коем случае не была скрыта от общественности в то время, и репортаж Фанг не был первым попыткой написать о секс-работе, поскольку он только что опубликовал роман в 1936 году ( Лам , « Проститутка»).‘) с художественным рассказом о том, как женщина из высшего класса становится секс-работницей, написанным в стиле соцреализма . [15] Пхонг считает, что секс-работа не просто аморальна, а то, что чрезмерное присутствие секс-бизнеса в Ханое было симптомом более серьезных проблем, таких как эксплуатационная или неэффективная колониальная политика, материалистические взгляды, бедность и распространение венерические заболевания, которые резко контрастировали с утверждениями французов о процветании Вьетнама при колониальном правлении . [15]

С другой стороны, академическая наука о колониальном периоде обычно представляет взгляд на секс-работу женщин как на нечто большее, чем просто объект колониального регулирования во имя борьбы с моральными или медицинскими нарушениями, но также как указание на то, что секс-работники » Агентство и метафора гендерных и расовых иерархий, которые лежат в основе колониального предприятия. Многие секс-работники выбрали это направление работы, потому что они хотели избежать сельской бедности, а секс-индустрия предоставила им жизнеспособную профессиональную возможность поднять себя в экономическом плане. [16] Это чувство свободы воли также вынудило секс-работников торговать на черном рынке , несмотря на обременительные нормативные требования и налоговый режим государства. [9] В то же время секс-работники не всегда свободно выбирали профессию ; они могли обратиться к секс-бизнесу из-за полного экономического отчаяния или стать жертвами соглашений или схем торговли людьми . [9] [16] Тот факт, что секс-бизнес вообще был жизнеспособным занятием — что вьетнамские секс-работницы будут пользоваться покровительством европейских мужчин — также был связан с гендерным и расовым порядком, существовавшим в то время, который часто бросал вызов Вьетнамские женщины в литературных, визуальных и эпистолярных изображениях как сексуальные объекты для европейского мужского взгляда и желания. [10] [17] [18]

Правила [ править ]

В целом историки заметили, что правила, касающиеся секс-бизнеса в колониальном Индокитае, часто повторяли и влияли на аналогичные правила во Франции, как описано и проанализировано французским историком Аленом Корбеном . [10]

Тонкин [ править ]

Вскоре после установления Тонкина под французским протекторатом , в 1888 году, муниципальный совет Ханоя ввел в действие официальные правила проституции в городе. (Подобные правила также были введены в Хайфоне в 1886 году.) Правила 1888 года включают положение об официальном лицензировании публичных домов ; эти лицензированные бордели (фр. maison de tolérance ) были единственными местами, где разрешалась секс-работа. [15] В то же время секс-работники должны были регистрировать свои имена, возраст, место происхождения и работу в муниципальной полиции, которая вела официальный реестр секс-работников. [15] Зарегистрированные проститутки были известны на французском языке как filles publiques , «публичные девушки» или filles soumises , «покорные девушки» (т. Е. Они подчинялись регулирующему режиму) или на вьетнамском языке как có giấy , «имеет документы». [14] [15] Постановлениями также учреждается муниципальный диспансер для проверки секс-работников на венерические заболевания и размещения их для лечения в случае необходимости — то же самое учреждение, которое привлекло внимание Ву Транг Фанг в 1937 году. [15] Кроме того, правила прямо запрещают сводничество и предписывают, что только женщина может быть владелицей публичного дома. [14]

Правила Ханоя не были высечены на камне: измененный свод правил, обнародованный в 1891 году, разрешает независимым секс-работникам (французский: filles isolées ) получать лицензию на работу в месте по своему выбору, а не только в лицензированном борделе. [15] В 1907 году муниципальные власти создали в полиции отдельный « вице-отряд » или service des moeurs (вьетнамский: đội con gái ) для решения всех вопросов, связанных с секс-работой, включая регистрацию публичных домов. [9] [14] В конце концов, обширный, равномерная закон , регулирующий секс — работу во всех Тонкин был обнародован протекторатом в ПРОЖИВАЮ Супериор ( резидент выше) в 1921 году. [9] Помимо введения требований к регистрации и регулярных проверок здоровья, а также обязательного лечения в случае обнаружения венерической инфекции, закон 1921 года также облагает налогом доходы секс-работников. [9]

Закон 1921 года, хотя якобы единообразно применяемый на всей территории Тонкина, строго говоря, действовал только во французских концессиях — городах Ханое и Хайфон, столицах провинций и военных базах, — поскольку остальной протекторат косвенно управлялся французами. через вьетнамского императора династии Нгуен ( в то время императора Хоуня ). [9] (Также было высказано предположение, что особое внимание, уделяемое военным базам, показывает, что защита здоровья солдат в колониях была ключевой целью регулирования секс-работы и предотвращения распространения венерических заболеваний в Тонкине.) [10] [ 14] Эта лоскутная правовая ситуация создала множество пространств, не связанных с регулированием, куда бы секс-работники стекались, если бы не хотели подчиняться регулирующей системе, которую они считали обременительной и угнетающей, создавая тем самым процветающий черный рынок подпольной секс-работы в Тонкине в межвоенные годы. [9] Наличие этого черного рынка было чем-то, что колониальные власти часто беспокоили из-за опасений по поводу возможности, по их мнению, неконтролируемого распространения венерических заболеваний среди покупателей и продавцов подпольного, нерегулируемого секса. [9]

Кочинчина [ править ]

Гораздо меньше исследований по истории секс-работы в колониальный период в центральном и южном Вьетнаме , по сравнению с северным Вьетнамом (Тонкин). Какие бы подробности ни раскрыли историки о регулировании секс-работы в Кочинчине, можно предположить, что ситуация в Тонкине очень похожа. В Постановлении 1878 года существуют положения о регулировании лицензированных публичных домов ( maison de tolérance ), регистрации секс-работников либо как прикрепленных к конкретным публичным домам, либо как независимых filles isolées , а также регулярных проверок на наличие венерических заболеваний (французское: visite sanitaire ) в муниципальный диспансер, особенно в Сайгоне и Чо Луне(который в 1931 году слился бы с Сайгоном и образовал единый город). [16] Так же, как и в Тонкине, система регулирования находилась в ведении специализированного « подразделения полиции » или полиции муниципальных полицейских сил.

Согласно полицейским и судебным протоколам из архивов Кочинчи, владельцы публичных домов, а также сами секс-работники были приговорены к коротким срокам тюремного заключения от 15 до 30 дней за нарушение любого из правил, касающихся регистрации или регулярного медицинского осмотра секс-работников. . [16] В частности, нелегальные рабочие-кто секс отказавшиеся подвергаться регистрации и медицинским требованиям, были направлены для работы в жестких органов, из — за колониального правительства в области общественного здравоохранения опасения по поводу их распространения венерических заболеваний, как среди самих себя и для своих европейских клиентов — мужчин . [16]

Иностранные секс-работники [ править ]

Помимо коренных вьетнамских женщин, в секс-индустрии колониального Вьетнама также участвовали секс-работники других национальностей, включая китайцев, корейцев и японцев. [14] [16] Японские женщины, которые побывали в других местах, чтобы стать секс-работниками, известны как караюки-сан ( 唐 行 き さ ん , «Мисс, уехавшая за границу»). Во Вьетнаме французское слово mousmé использовалось для обозначения японских секс-работников более конкретно, а также всех японских женщин в целом, что предполагает, что либо большинство японских женщин во Вьетнаме в то время были секс-работниками, либо японских женщин всегда видели Французский в очень сексуализированных терминах. [19] На взгляды японских женщин во Вьетнаме в то время также, возможно, повлияла публикация в 1887 году романа Пьера Лоти « Мадам Хризантема» , в котором одним из главных героев является музум, который выходит замуж за французского военно-морского офицера, дислоцированного в Японии . [19]

Японские секс-работники присутствовали с самого начала колониального периода: записи показывают, что первое упоминание о японском секс-работнике в Кочинчине датируется 1883 годом, а в Хайфоне — 1885 годом. [19] Они занимались той же деятельностью, что и их местные жители. сверстники, но обычно они предлагают свои услуги в отдельных публичных домах и развлекательных заведениях или в качестве независимых работников. [19] В отличие от своих вьетнамских сверстников, многие японские секс-работники вначале находились под гнетом договора, чтобы покрыть расходы на свое путешествие из Японии в Индокитай. [19] Официальные лица рассматривали японских секс-работников в ориентализирующей манере как аллегории или представления японской нации или определенных основных японских ценностей. [19] Колониальные власти не стремились запретить японским женщинам заниматься секс-бизнесом, а просто подвергали их тем же правилам регистрации и медицинскому обслуживанию, которые применялись в отношении вьетнамских секс-работников. [19]

В то время во Вьетнаме находилось также значительное количество китайских секс-работников. Их клиентура, вероятно, была более сосредоточена на значительном населении китайских мужчин, проживающих в то время по всей территории Индокитайских колоний. [16] Примечательно, что попытка властей Сайгона в 1903 году подчинить места, в которых размещаются китайские артисты, тем же правилам, что и все другие публичные дома в городе, не увенчалась успехом, поскольку Китайская торговая палата в Сайгоне вмешалась, чтобы доказать, что новая правила были бесчеловечными, а также заставляли власти воздерживаться от введения новых правил. [16]

Период войны во Вьетнаме [ править ]

Во время войны во Вьетнаме ( война Америки во Вьетнаме) вокруг американских военнослужащих возникла целая секс-индустрия . [20] Было подсчитано, что в этот период в стране было 300 000 проституток. [21] Проститутки собирались в барах, которые часто посещали солдаты , и предлагали свои услуги. Иногда проститутки беременели. Получившиеся в результате амеразийские дети, которых, по оценкам, было около 50 000, были подвергнуты остракизму и получили насмешливое имя bui doi («пыль жизни»). Часто этих детей заставляли заниматься проституцией. [ необходима цитата ]

Во время войны горничные часто убирали за солдатами их жилища. Один солдат описал служанок как «. хороших католиков, которые могут флиртовать с вами, но никогда не станут встречаться с американским солдатом». [22] В то же время горничные нередко « содержали сантехнику в чистоте » для солдат, чтобы заработать дополнительный доход. [23]

Правовая ситуация [ править ]

В «Постановлении о предупреждении проституции и борьбе с ней» [24] 2003 года говорится:

• Статья 4. Строго запрещены следующие действия:
  • 1. Покупка секса;
  • 2. Продажа секса;
  • 3. Укрывательство проституции;
  • 4. Организация проституции.
  • 5. Принуждение к проституции;
  • 6. Посредничество в проституции;
  • 7. Защита проституции;
  • 8. Злоупотребление служебным бизнесом для проституции;
  • 9. Другие действия, связанные с проституцией, в установленном законом порядке.
  • 1. Проститутки, в зависимости от характера и серьезности допущенных ими нарушений, подлежат административному наказанию, применяются с воспитательной мерой в общинах, приходах или поселках либо отправляются в лечебные учреждения. Иностранные проститутки, в зависимости от характера и серьезности их нарушений, подлежат административному наказанию в виде предупреждения, штрафа и / или высылки.
  • 2. Проститутки, которые, зная о своей ВИЧ-инфекции, намеренно передают болезнь другим лицам, подлежат уголовной ответственности.
  • 1. Те, кто защищает проституцию, вносят капитал для использования в целях проституции, должны, в зависимости от характера и серьезности их нарушений, подвергаться административным санкциям или подвергаться уголовной ответственности.
  • 2. Лица, выступающие посредниками в проституции, укрывающие проституцию, принуждение к проституции, организующие проституцию, торговлю женщинами и / или детьми в целях проституции, должны быть привлечены к уголовной ответственности.

  После жалоб о том, что статья 23.1 нарушает права проституток, в июне 2012 года «Закон об административных санкциях» предписал освободить всех проституток и заменил «перевоспитание» штрафом в размере от 25 до 100 долларов. [3] [1] (В июле 2011 года около 1300 проституток находились в «реабилитационных центрах», где их «лечили и перевоспитывали») [4].

  Призывы к декриминализации [ править ]

  Опрос 150 проституток, проведенный вьетнамским государственным «Институтом трудовых наук и социальных дел», показал, что 44 процента проституток подвергались насилию со стороны клиентов. [3] Чуть менее половины не сообщили властям о преступлениях. «Вьетнамская сеть секс-работников» призвала к декриминализации, чтобы сделать секс-работу более безопасной. [3] Кимберли Кей Хоанг, доцент социологии Чикагского университета , провела исследование проституток в Хошимине в 2011 году. цитируется: «Легализация проституции также уменьшит насилие и сексуальные преступления, такие как изнасилования и сексуальное насилие. Проститутки будут чувствовать себя в безопасности, звоня в полицию, чтобы сообщать сотрудникам правоохранительных органов о случаях насилия и жестокого обращения со стороны клиентов, торговцев людьми и сутенеров». Г-н Ле Дык Хьен, заместитель директора правительственного департамента, которому поручено бороться с социальным злом в рамках министерства труда, сформулировал это, заявив СМИ: «Было бы стратегической ошибкой использовать проституцию как отрасль для увеличения доходов от туризма. Что произойдет? если мы признаем секс-работу профессией, но потом не сможем ею управлять? » [3]

  Терминология [ править ]

  Различные группы и отдельные лица во Вьетнаме, включая активистов секс-работников , ученых, средства массовой информации и неправительственные организации, такие как Вьетнамская сеть секс-работников (часть Азиатско-Тихоокеанской сети секс-работников ), предпочитают использовать термин секс-работа вместо проституция . [25] Вьетнамское правительство по-прежнему почти исключительно считает проституцию и проституток целями своей политики, будь то криминализация или потенциальная легализация секс-работы в стране. [3] Нет четкой или последовательной схемы в том, как применяются эти термины, хотя растет осведомленность о других формах секс-работы, в которых фактически могут участвовать так называемые проститутки , таких как моделирование с помощью веб-камеры . [26] Существует также признание того, что термин « секс-работа» не может полностью охватывать проблему торговли людьми в целях сексуальной эксплуатации , которой Вьетнам продолжает заниматься, поскольку этот термин подразумевает определенный уровень свободы действий и готовности заниматься сексуальным трудом, жертвами которого становятся жертвы. сексуальной торговли были отрицаны. [27] [28] Обсуждая исторический феномен, некоторые ученые утверждают, что использование термина « секс-работа» является анахронизмом.и предпочли бы термин проституция вместо этого, поскольку последний термин использовался в документах и ​​текстах из прошлого . [8] [29] И наоборот, другие ученые утверждают, что это явление было столь же разнообразным в прошлом, как и в настоящее время, поэтому термин секс-работа , возможно, более уместен, чем термин проституция, как всеобъемлющая ссылка, и, конечно же, больше соответствует тому, как секс-работники в настоящее время предпочитают, чтобы их выявляли и обсуждали. [9]

  ВИЧ [ править ]

  Среди секс-работников существует проблема ВИЧ . Страх быть обнаруженным не позволяет проституткам получить доступ к медицинским услугам, поэтому инфекции остаются без лечения и распространяются. [4] Сторонники декриминализации утверждают, что там, где проституция незаконна, секс-работники более восприимчивы к ИППП . [3] [30] [31]

  В докладе, представленном на конференции в 2011 году министерством труда Вьетнама, говорится, что 9,3% проституток в стране инфицированы ВИЧ . Однако в некоторых областях он был значительно выше: Ханой — 20%, Хошимин — 16% и Хайфон — 23%. Основной причиной было отсутствие доступа к презервативам и медицинским услугам. [32] Проститутки также могут избегать использования презервативов, поскольку они могут использоваться в качестве доказательства проституции. [1]

  Исследование 5298 проституток, опубликованное в 2015 году компанией «Drug Alcohol Depend», показало, что употребление инъекционных наркотиков также является ключевым фактором риска передачи ВИЧ среди проституток. [33]

  Вьетнамская проституция в других странах [ править ]

  Вьетнамская проституция не ограничивается самой страной. В Хошимине и дельте Меконга есть сообщения о том, что женщин принуждают к проституции после женитьбы за границей, особенно в других азиатских странах. В Макао эксплуатацию женщин поддерживают юридические организации. В конце концов, этих женщин часто заставляли работать по контракту или заниматься проституцией. [34] Многие женщины путешествуют из Лаокая в Hekou County в Китае , чтобы работать в публичных домах , которые обслуживают китайские мужчина. [35]

  Торговля детьми [ править ]

  В Хошимине многие проститутки моложе 18 лет. Некоторых заставили заниматься торговлей из-за экономических нужд. [36] [37] Проститутками являются как девочки, так и мальчики (их называют Trai bao («прикрытый мальчик») и trai gọi («мальчик по вызову»)). Кроме того, детей продают из-за необходимости заниматься проституцией в других странах. По оценкам одной неправительственной организации, средний возраст девушек, ставших предметом торговли, составляет от 15 до 17 лет, хотя средний возраст девушек, проданных в Камбоджу, по оценкам, намного ниже. [38] В Са ПаВ 2007 году австралийской неправительственной организацией в туристическом регионе было выявлено 80 коммерческих случаев эксплуатации детей иностранными гражданами, в том же году, когда в стране было создано подразделение по расследованию детского секс-туризма при Министерстве общественной безопасности Вьетнама. [39]

  Торговля людьми с целью сексуальной эксплуатации [ править ]

  Вьетнам является источником и, в меньшей степени, страной назначения для женщин и детей, ставших жертвами торговли людьми в целях сексуальной эксплуатации. Вьетнамские женщины и дети становятся жертвами торговли за границу в целях сексуальной эксплуатации; многие вводятся в заблуждение мошенническими возможностями трудоустройства и продаются операторам публичных домов на границах Китая , Камбоджи и Лаоса , а также в других странах Азии, включая Таиланд , Малайзию , Республику Корея , Тайвань и Сингапур . Некоторые вьетнамские женщины, которые выезжают за границу для заключения брака с международным участием или работы в ресторанах, массажных салонах и караоке-барах — в основном в Китай, Малайзию., и Сингапур — подвергаются принудительной проституции. Ложная реклама, долговая кабала, конфискация паспортов и угрозы депортации — это тактика, обычно используемая для принуждения вьетнамских жертв к рабству. Торговцы все чаще используют Интернет, игровые сайты и особенно социальные сети, чтобы заманить потенциальных жертв в уязвимые ситуации; например, мужчины соблазняют молодых женщин и девушек отношениями онлайн-знакомств и убеждают их переехать за границу, а затем подвергают их торговле людьми с целью сексуальной эксплуатации. [40]

  Многие дети из бедных сельских районов и растущее число детей из среднего класса и городских жителей становятся жертвами торговли людьми в целях сексуальной эксплуатации. Детские секс-туристы, как сообщается, из других стран Азии, Великобритании и других стран Европы, Австралии, Канады и США, эксплуатируют детей во Вьетнаме. [40]

  Изображение в СМИ [ править ]

  Мисс Сайгон [ править ]

  Главная героиня мюзикла 1989 года « Мисс Сайгон» — вьетнамская проститутка по имени Ким. Повторяя сюжет Пуччини оперы Мадама Бабочки , Ким влюбляется и остается беременны от клиента , который является белым американским солдат с женой у себя дома. После того, как он бросил ее ради своей жены-американки, Ким понимает, что отец ее ребенка никогда не вернется, и стреляет в себя. Шоу вызвало критику за продвижение стереотипа доминирующих / покорных отношений между западным мужчиной и азиатской проституткой. [41] Это могло также вызвать критику по другим причинам, таким как отсутствие оригинальности в повторении основной темы мадам Баттерли и невероятность того, что секс-работник полюбит мужчину, который платит за ее услуги.

  К черту мисс Сайгон [ править ]

  Книга 2017 года о секс-торговле во Вьетнаме, написанная работающей проституткой из дельты Меконга. Это первый отчет о проституции во Вьетнаме проституткой. [42]

  Ам Тинь [ править ]

  Вьетнамский телесериал 2008 года Am Tinh — это документальный фильм о Лам Уен Нхи , бывшей победительнице конкурса красоты, ставшей проституткой и наркоманкой . В конце концов, Лам умер в 2007 году после борьбы с ВИЧ / СПИДом . Сериал из 20 частей посвящен взлетам и падениям Лама, а победительница конкурса Мисс Вьетнам 2006 года Май Фыонг Туи играет роль Лама. [43]

  Цельнометаллическая оболочка [ править ]

  В фильме 1987 года « Цельнометаллическая куртка» представлены сцены, в которых проституция изображена с солдатами. В одной из сцен к рядовому Джокеру ( Мэтью Модайн ) и рядовому Стропилу ( Кевин Майор Ховард ) приближается проститутка из Дананга ( Папиллон Су Су ). Одна из сцен происходит во время затишья между боями:

  Дананг Хукер: Ну, детка, я такой возбужденный. Я такая возбужденная. Я люблю тебя уже давно. Я отстойный отстой. [позже в том же диалоге обмена] Рядовой Джокер: Что я могу получить за десять долларов? Дананг Хукер: Все, что хочешь. Рядовой Джокер: Все? Дананг Хукер: Каждый тинг. [44]

  Сердца и умы [ править ]

  В фильме 1974 года « Сердца и мысли» представлены сцены проституции как в начале, так и в середине. Первая сцена показывает, как солдаты выманивают проституток в Сайгоне , а вторая сцена включает интервью с солдатами, которые находятся с проститутками, с вопросами о войне и их текущей деятельности. [45]

  Затерянные в раю [ править ]

  Фильм 2011 года « Затерянные в раю» — это фильм с двумя сюжетными линиями; основная сюжетная линия посвящена проституции мужчин-геев, а вторая сюжетная линия — проститутка-женщина. В фильме также есть сцены насилия над проститутками за то, что они геи. Рецензент Международного кинофестиваля в Ванкувере сказал, что, по его мнению, изображение гей-проституции в фильме было «аутентичным». [46]

  Фо-бо вприкуску с беляшом. Как вьетнамец открыл в Барнауле два совсем непохожих кафе

  Кафе азиатской кухни , названное дорогим для сердца его хозяина словом «Вьетнам», открылось в Барнауле в 2020 году. Кажется , не самом удачном для совсем «молодого» бизнеса. К тому же , прямо под боком у общепита были и остаются конкуренты. Владелец заведения Льен Хунга на ( почти) чистом русском рассказал altapress.ru , сколько средств вложил в детище , чтобы туда начали приходить голодные до кулинарной экзотики барнаульцы , и какие суммы теряет сейчас , когда коронавирус не сбавляет обороты.

  

  Первый в жизни снег

  Льен Хунга прилетел в холодный Алтайский край из Вьетнама в 1983 году по международной программе.

  Справка

  В 1981 году между Вьетнамом и СССР было подписано соглашение «О направлении и приеме вьетнамских граждан на профессиональное обучение на предприятия и организации СССР». Численность вьетнамцев , трудившихся в СССР , в разные годы составляла от 100 до 120 тыс. человек.

  Тогда 23-летнего юношу , не знакомого с морозами и метелями , больше всего впечатлил снег и открытые люди.

  «Это было чудо!», — улыбается Льен. Собеседник трудился фасовщиком на барнаульском моторном заводе. Там же и учил русский язык.

  

  Льен Хунга,
  владелец кафе «Вьетнам»:

  У нас была учительница русского. Она нам преподавала язык прямо , как детям. Хотя , поначалу , конечно , приходилось выкручиваться с помощью жестов и нескольких основных слов. Но это было даже забавно. Барнаульцы мне сразу понравились — добрые. И сам город спокойный. То , что мне было нужно.

  Во время работы на предприятии , мужчина встретил свою будущую супругу. Она также родом из Вьетнама. Объединила их общая культура и традиции. В том числе , кулинарные. «Она у меня всегда готовить любила», — ласково подмечает мужчина.

  Так , вдали от родины , Хунга не только не забыл вкус своих национальных блюд , но и познакомился с новыми для себя , типично русскими яствами. «Помню , первым делом попробовал борщ со сметаной , пирожки с мясом и блины. Понравилось все. Жена с тех пор готовила. Ну , и я тоже». Но тогда поварские таланты супругов раскрывались только на домашней кухне.

  

  «Мелкая» торговля и большой план

  В начале 90-х годов моторный завод начал испытывать трудности , и многим пришлось искать новое место работы. В том числе , будущему предпринимателю Льену. Из-за языкового барьера и отсутствия высшего образования выбор был невелик.

  И мужчина пошел , по его выражению , «торговать тряпками , по мелочи», на базаре. Еще иногда трудился разнорабочим. Но все это не приносило семье с двумя детьми достаточно средств. Стало понятно , что снова нужно «выкручиваться». Но на этот раз не с помощью жестов.

  И только через несколько десятилетий мужчина пришел к своему делу.

  

  Опыт жизни в Барнауле подсказал , что местные мало знакомы с вьетнамской кухней. Супруги Хунга решили это исправить. Найти место для будущего азиатского «островка» было несложно.

  Льен Хунга,
  владелец кафе «Вьетнам»:

  Я понял , что открываться нужно там , где ходит много народу. Чтобы так гуляли-гуляли и к нам поесть зашли. Поэтому выбрал помещение на барнаульском Арбате. С арендой проблем не было. Хозяин берет всего 20 тыс. рублей в месяц. Для центра города — сумма более чем адекватная.

  Однако любой бизнесмен знает , что аренда — это лишь один из элементов в формуле успешного заведения.

  Еще один компонент — внутренняя отделка кафе. Именно интерьер знакомит гостей с национальным колоритом и будит аппетит , которого за секунду до входа в заведение могло и не быть.

  

  Чтобы создать для барнаульских посетителей «Вьетнам», который по карману большинству , Льен привез из родных краев настенные украшения. Главные из них — картины , выполненные на бамбуковых листах.

  Как прямоугольных , так и в форме веера или знакомой всем азиатской шляпы конической формы с широкими полями. Чистые белые стены «разбавлены» вставками в виде огненных деревянных полос.

  Завершают аутентичный ансамбль ярко-красные китайские фонарики на потолке. Правда , они совсем не светят , а поддерживают общую цветовую гамму заведения. В ремонт и технику пришлось вложить около миллиона рублей.

  Что касается составления меню , то с этой задачей супруги Хунга справились так же быстро , как приготовили нам том-ям. Меньше , чем за десять минут. Впрочем , к нему мы еще вернемся , а пока все же о меню.

  

  Супруги вспомнили , что из родного готовят чаще всего , поспрашивали у друзей-вьетнамцев об их предпочтениях , и главная книга общепита была готова предстать перед гостями.

  Персонал тоже нашелся без труда. Для небольшого уютного заведения не нужно много кадров. «Вьетнаму» достаточно двух поваров и помощника. Последняя , кстати , приветливая Оксана , называет начальника не иначе как Харитон. Именно такой русский «псевдоним» Льен выбрал для себя , когда стал бизнесменом.

  300 рублей за удовольствие

  Утром , когда мы пришли во «Вьетнам», столы еще пустовали , ожидая первых изголодавшихся по азиатским вкусностям. А за стойкой нас уже встречал хозяин. За его спиной на полке были расставлены пакеты и коробки с чаем и кофе.

  

  На упаковках начертаны слова , понятные только носителям великого вьетнамского. Сухие напитки , рассказал Хунга , часто покупают туристы , приезжающие в Барнаул и желающие увести с собой кусочек алтайского «Вьетнама».

  И все же внимание на себя забирает меню. А точнее , картинки. Большие и яркие , зовут попробовать что-то из азиатской кухни. Цены тоже привлекают своей демократичностью. Большая порция любого блюда обойдется максимум в 350 рублей.

  Итак , мы выбрали не совсем вьетнамский , но однозначно азиатский суп том-ям. Он славится обилием морепродуктов , а также красным бульоном и островатым вкусом — все из-за перца чили.

  

  Ровно такой была и наша порция. Ах да , еще к том-яму подают белый рис. Его не пожалели , поставили чашку с горкой. «Гарнир» эпично булькнул в тарелку с супом.

  После первого угостили блинчиками. Нет , не теми , что когда-то попробовал Харитон , когда приехал в Россию. А , конечно , «своими». Они называются нэмы. И представляют из себя начинку ( мясную или овощную), элегантно завернутую в рисовую бумагу.

  Про это блюдо даже поговорка есть: «Если не пробовал нэмы , во Вьетнаме не был». Наше «путешествие» было легким , вкусным и мясным.

  

  Закупает продукты Льен в двух местах. Морепродукты , мясо , овощи и все остальное , что быстро заканчивается и скоро портится , берет в оптовом магазине «Metro» примерно раз в неделю. Такой шоппинг обходится в 7−10 тыс. рублей. Также азиатские кулинарные изыски нельзя представить без риса и разных видов лапши.

  Эти ингредиенты — и есть второй «фронт» продуктовых затрат для владельца «Вьетнама». Их Хунга получает прямо с родины. Ждать приходится долго , поэтому заказывает в больших объемах , чтобы хватило на внушительный срок.

  Убытки и новое заведение

  Если в 2020 году посещаемость у «Вьетнама» была такая , что беспокоиться за будущее не приходилось , то в 2021 году все изменилось в худшую сторону.

  

  Льен Хунга,
  владелец кафе «Вьетнам»:

  Сейчас гостей гораздо меньше , чем в прошлом году. Не сомневаюсь , что причина тому — коронавирус. Посещаемость общественных мест падает. Плюс наступают холода. Люди реже гуляют. Значит , заходят к нам не так уж часто.

  Само собой , такая ситуация плохо отражается на выручке. В прошлом году она превышала 200 тыс. рублей ежемесячно , а сейчас уменьшилась вдвое.

  Казалось бы , для полного «счастья» кафе не хватает только конкурентов рядом. И они есть. Одни прямо через стенку , другие — в нескольких шагах. Но собеседник не видит в этом проблемы. Даже наоборот.

  

  Льен Хунга,
  владелец кафе «Вьетнам»:

  Замечательно , когда у клиентов есть выбор. Может , мои соседи могут накормить гостей чем-то , чего пока нет у меня. В этом нет ничего страшного. Скажу больше: я в хороших отношениях с вьетнамцами из других кафе. Ведь мы земляки , значит , у нас много общего. И делить нечего.

  Уверенности у Хунга хватило не только на то , чтобы дружить с конкурентами , но и открыть еще одно заведение. Для жены.

  Льен Хунга,
  владелец кафе «Вьетнам»:

  Она хорошо готовит местную еду. Поэтому второе кафе у нас только с русскими блюдами. Борщ , беляши и все в таком духе. Оно тоже в центре города. Только аренда дороже — 40 тыс. рублей в месяц. Я там меньше хозяин , чем здесь.

  Но помогаю. Например , покупаю продукты. На «русские» ингредиенты нужно меньше денег , чем на «вьетнамские».

  

  Собеседник признался , что на данный момент дела идут лучше в заведении жены. Там посещаемость больше. Причина , по мнению героя , в том , что в этот общепит приходят работяги на быстрый обед. Берут порцию знакомой еды и убегают трудиться дальше.

  Источник https://hmong.ru/wiki/Prostitution_in_Vietnam

  Источник https://altapress.ru/zhizn/story/fo-bo-vprikusku-s-belyashom-kak-vetnamets-otkril-v-barnaule-dva-sovsem-nepohozhih-kafe-296412?new_pda=1

  Источник